Навести мосты

Автор: Анастасия Найда

Судебная и правоприменительная практика рассмотрения российскими судами различных категорий дел показывает, что принятые решения в большинстве случаев соответствуют требованиям закона. Если решение было неправильным, вышестоящие инстанции обычно исправляют ошибки, допущенные судами нижестоящих инстанций.

Они как бы есть

Многоуровневая процедура пересмотра дела вышестоящими судебными инстанциями, позволяющая отменить или изменить судебные решения, предусмотрена во всех четырех российских процессуальных законах: гражданском, арбитражном, уголовном процессуальных кодексах и кодексе административного судопроизводства.

Однако также немало случаев, когда в судебных актах встречаются ошибки, которые не были устранены, в том числе потому, что такие решения не обжаловались сторонами или другими лицами, участвующими в деле, или прокурором в вышестоящие суды, в результате чего судебные решения вступают в законную силу с судебной ошибкой.

Примечательно в этом смысле, что все чаще встречаются решения российских судей, основанные на нормах международноправовых актов, Европейской конвенции о защите прав человека, других нормах надгосударственного регулирования, даже в узко специфичных делах, характерных сугубо для нашей страны.

Статистика обращений российских граждан в Европейский Суд по правам человека на нарушение вынесенными российскими судами судебными актами их прав который год подряд выводит Россию на первое место по количеству поданных против нее жалоб. Это говорит о некоем бессилии внутригосударственного механизма защиты прав и свобод человека в России, когда судьи не способны найти в российских законах норму, применимую в данном конкретном случае, и поэтому вынуждены обращаться выше или не способны правильно применить имеющиеся нормы российского закона. Отсюда возникают судебные ошибки.

Они носят, если так можно выразиться, явно-скрытый характер, то есть в решении они есть (суд точно ошибся в толковании или применении норм права, своем суждении и т. д.), но они как бы не являются таковыми, пока их не выявит специальный компетентный орган — суд вышестоящей инстанции.

Эффективный механизм

Суть предложения Председателя Верховного Суда Р Ф В. Лебедева, полагаю, и возникла именно из-за того, что между фактом принятия ошибочного судебного акта до выявления и исправления этой ошибки должен быть мостик из процессуального действия заинтересованного лица — подача жалобы.

Но процессуальная воля лицом может и не быть реализована. Человек может молча согласиться с решением или приговором, а может и не знать, что суд ошибся в применении правовой нормы или ее толковании, и не пойти обжаловать судебный акт далее.

Наделение Председателя Верховного Суда Р Ф, его заместителей правом возбуждения надзорного производства по тем делам, в которых усматривается явное нарушение фундаментальных принципов правосудия, но отсутствует жалоба стороны, может стать большой точкой в решении подобных проблем и хорошим обеспечением со стороны государства условий установления истины в споре и защиты прав человека при условии, если такой механизм все-таки будет эффективен с учетом сложности, на мой взгляд, в его фактической реализации.

В этом смысле видится более правильным создание специальной Комиссии при Верховном Суде Р Ф по выявлению и устранению судебных ошибок по аналогии с действующим сейчас Управлением систематизации законодательства и анализа судебной практики.

В Комиссию могли бы войти как Председатель Верховного Суда Р Ф, его заместители, так и представители профессионального сообщества, что могло бы обеспечить взгляд со стороны и общественный контроль. Комиссия не обладала бы правом изменения или отмены решений, но могла давать заключение по результатам проверки судебного акта. Такое заключение может быть внесено Председателю Верховного Суда Р Ф для принятия по нему уже процессуального решения в рамках надзорного производства по делу.

Причин много

Занимаясь юридической практикой в судах и имея возможность предполагать, откуда судебные ошибки вырастают, я полагаю, что к проблеме вынесения неправомерных и незаконных судебных актов нужно подходить комплексно.

В первую очередь потому, что причины, способствующие совершению судебной ошибки, более чем различны и, как правило, многосоставны. Они могут содержаться в судебном акте на любой стадии разбирательства дела и быть допущены на любом из уровней судебной системы.

Они могут быть объективными, зависящими от объективных реалий, в которых работа

ет судья, от несовершенств законодательного регулирования правоотношений в той или иной области, или субъективными, когда судья, разрешая конкретное дело, не обладает всем необходимым объемом знаний и опыта для принятия правильного и справедливого решения.

Одни судьи в силу колоссальной загруженности вынуждены уделять каждому конкретному делу минимально возможное время, чтобы уложиться в сроки по другим делам, да и коррупционный порок, несовместимый с принципом судейской независимости, пока еще не остался в прошлом, но это уже причина заведомо допущенной судебной ошибки.

Однако правосудие должно достигать своей цели всегда. Тот, кто нуждается в защите, должен ее получить.

Наши предложения

Для каждого предложения по минимизации совершения судебных ошибок и профилактике вынесения неправильных решений, безусловно, необходима детальная проработка, но обобщенно я бы выделила их следующим образом:

— Разрешить судам при разрешении дел и вынесении решений опираться на судебную практику.

Это помогло бы судье формировать правильный подход к рассмотрению аналогичного дела и избежать хотя бы совершения типовых судебных ошибок и вынесения неправильного решения.

— Научить судей правильно пользоваться дискрецией.

Соответствующие разъяснения Верховного Суда Р Ф могли бы донести до судей на местах не столько пределы дискреции, сколько механизм пользования ею. Например, увести суд от рассмотрения дела с сугубо формальной стороны, обращаясь не только к букве, но и духу закона, кроме статей еще обращаться к справедливости как неотъемлемому принципу права.

— Обеспечить обязательность вызова сторон в судебное заседание во всех инстанциях.

Сейчас при рассмотрении некоторых категорий дел в апелляционной и кассационной инстанции предусмотрено право судей вызывать стороны при необходимости, то есть по своему усмотрению. Однако личное участие заинтересованных сторон и непосредственное изложение своей позиции в споре помогут правильнее понять суду совокупность обстоятельств дела и оценить их при вынесении решения, значит, избежать ошибки.

— Ввести обязательность ведения аудиозаписи (аудиопротокола) каждого судебного заседания там, где это все еще не предусмотрено, в частности в судах общей юрисдикции.

Этот механизм обеспечит полноту и качество составления протоколов судебных заседаний, дисциплинирует судью в процессе.

— Предусмотреть обязательное истребование дела при изучении судами кассационной и надзорной инстанции поступившей жалобы.

— Исключить право суда составлять мотивированные (полные) решения только при наличии соответствующего ходатайства стороны спора.

Любое решение, определение, постановление, иной судебный акт всегда должны быть мотивированны. Видеть, как суд пришел к тому или иному выводу, чем руководствовался при принятии решения, это, пожалуй, первое, что обеспечивает открытость судебной власти, полноту судебной защиты.

— Разрешить представлять сторонам правовые экспертизы.

А также привлекать ученых-правоведов, кандидатов и докторов юридических наук, других представителей профессиональноюридического сообщества к даче заключения по делу. Это обеспечило бы общественный контроль и синергию практики с доктриной, помогло в некоторых случаях заранее правильно оценить применимые нормы, что, в свою очередь, обеспечило бы правильность принятого решения и способствовало уменьшению отмен судебных актов в судах вышестоящих инстанций.

— Закрепить в уголовном процессе обязательное рассмотрение уголовных дел коллегиальным составом судей во всех судебных инстанциях.

Уголовный процесс значительно отличается от гражданского или иного, здесь судебная ошибка наиболее неприемлема и опасна, так как приговором суда решаются судьбы людей. При коллегиальном составе более вероятно обеспечение беспристрастности и исключается принятие решения ввиду личных предубеждений в отношении участников дела, нежели как при единоличном рассмотрении судьей уголовного дела, где существует одна точка зрения.

— Предусмотреть в кодексах возможность обжалования процессуально важных промежуточных определений суда.

Речь, например, о назначении судом экспертизы по делу. Потому как в положении, когда определение по какому-то вопросу в деле судом вынесено (и должно исполняться), но не может быть проверено на наличие в нем судебной ошибки, то лицо становится беспомощным: правовые механизмы есть, но применить он их не может, в результате чего ошибка, которая могла бы быть выявлена и устранена на текущей стадии до вынесения окончательного решения по делу, перерастает в длительное хождение по инстанциям после его вынесения.

Многие из этих предложений раньше уже обсуждались в прессе и юридическом сообществе, обсуждаются и сейчас. Многие, конечно, требуют колоссальной переработки системы российского правосудия и, скорее всего, невозможны в среднесрочной перспективе реализации. Главное, чтобы государство вновь не потеряло к ним интерес и не отложило решения проблемы судебной ошибки в долгий ящик, ведь решения по делам судами принимаются именем Российской Федерации, значит, судебная ошибка — это ошибка самого государства.